СЕРФОВАЯ МАРОККАНСКАЯ МОЗАИКАДесять лет назад Марокко была для всех только лишь узкой полосой, хорошо различимой через Гибралтарский пролив с обетованной тарифской земли. А рассказы испанских серферов о безграничных марокканских песчаных пляжах, об ураганных ветрах и жестких атлантических волнах, о городах, где все лишь курят траву и катаются на досках, волновали воображение, в памяти ворошились прочитанные в юности рассказы мореплавателей, сказки о восточных богатствах. На далекой береговой полоске миражом возникали белые, желтые, розовые стены древних крепостей – медин: Фес, Марракеш, Эссуэйра. Увы, добраться до сказочной страны не было никакой возможности. Далекое белое пятно на пока еще огромной планете.
С годами поездок стало понятно, что было неправильным сосредоточивать все свое внимание только на ветре и волнах. Вместе с количеством мест, где довелось побывать, росло серфовое, дремавшее до определенного возраста сознание и, так сказать, уровень культурной подготовки. Стало понятно, что волны хороши не только потому, что они большие, правильные, быстрые и т.д. Волны, на которых катаешься, на острове ли, на океаническом ли берегу, пропитаны духом местных обычаев. Они искрятся разноцветием прибрежной природы, они источают ароматы восточных специй и благовоний, в них слышны ритмы народных напевов. И как бы ни были хороши волны сами по себе, без знакомства с народной культурой они останутся всего лишь безликими водяными буграми.
…Марокко. С балкона большого двухэтажного дома открывается невероятный вид. Направо-налево, куда хватает глаз, расстилается песчаный пляж. За горбатый горизонт уходит синяя гладь Атлантики. Голубые небеса чисты как детские мысли. Поселок Сиди Каоки – одно из двух мест в Марокко, куда добралась серфовая цивилизация в лице немецкого энтузиаста, горнолыжника, виндсерфера и не по-немецки хорошего парня Феликса. Три года назад он буквально своими руками построил здесь станцию с прокатом и ресторанчиком. Станция стала почти родным домом для всех русских серферов, открывшим для себя это бесподобное место в этой дивной стране. На дикие прибрежные пески широченного и длиннющего пляжа рушатся прекрасные волны, иной раз достигающие пятиметровой высоты. Здесь нет рифа, волна образуется только за счет многочисленных песчаных мелей. Ветер разгоняется здесь стремительно и не перестает дуть в течение нескольких дней. Иногда в течение двух недель. Пляж Сиди Каоки, и так довольно пустынный, превращается в совершенную пустошь. Ветер поднимает на несколько метров вверх тучи песка и гоняет их вдоль воды, подхватывая по пути все, что в буквальном смысле плохо лежит на берегу: пластиковые бутылки, кепки, и даже неудачно положенные паруса-доски. На ногах в силах устоять лишь верблюды, величественно вышагивающие навстречу стихии. Погонщики верблюдов, несмотря на пляжное безлюдье, не оставляют призрачную надежду заработать несколько дирхам прокатом «кораблей пустыни».
Дорога от Сиди Каоки до Эссуйэры занимает минут двадцать. Асфальтовая узкоколейка виляет по каменистой пустыне между зарослями туи. Расслабляться нельзя – дорогу периодически, не торопясь, пересекают ослы, верблюды и жители окрестных аулов. Вдоль дороги весьма интересным способом пасутся козы – они умудряются взбираться на деревья и сидят там целыми днями, пожевывая жесткую листву и размышляя о тщете всего сущего. Зато на деревьях, усыпанных желтыми ягодами, никто не сидит. Желтые ягоды, похожие на оливки, дадут фору коре хинного дерева, известной своей жуткой горечью. Арганию, или марокканское железное дерево, из семян которого получают масло, не встретишь ни в одной стране мира. Даже нигде в Марокко их больше не встретишь, только между Агадиром и Эссуэйрой. Темно-желтое, густое, тягучее ароматное масло в овощном салате - одна из деталей многоцветной мозаики образа Марокко.
Старинная крепость внутри каждого города - медина – символ не серфовый, но нисколько не менее олицетворяет это африканское королевство. Да-да, королевство! Ведь Марокко правит самый настоящий король, который живет вместе с придворными в самом настоящем королевском дворце. Народ любит своего правителя. Его фотопортреты: вот он сидит в золотом мундире на троне, в окружении наследников; вот он, приветствуя подданных, едет в автомобиле по городским улицам; вот он идет, стоит, смеется, почивает, трапезничает. В богатом современном особняке, в крестьянском домике, в старинных сводчатых лавочках в Медине – ни один добропорядочный марокканец не видит своей жизни без добрых, улыбающихся королевских глаз, наблюдающих из-за стекла фоторамок. 
Даже восточный самодержец – символ власти - не сможет, несмотря на все мое восхищенное к нему отношение, затмить впечатление от старинной медины, белой крепости, сердца города Эссуэйра - символа истории. Белые стены, голубые двери. Стена к стене, окно в окно. Каменные мостовые шириной не больше метра. Темные переулочки и мрачные тупики. Ковры, свисающие из окон, лавки, торговцы, нищие. Издали – нагромождение белых каменных ящиков, вблизи и изнутри - город из тех самых восточных сказок из детства. Здесь современное смешалось с древним. За старинными фасадами прячутся достижения науки и техники в виде ТВ, стиральных машин и кофеварок. Толстеньким мамочкам и бабулям в традиционных джалабах – длинных, до пят, бесформенных разноцветных хламидах с капюшоном бросают вызов юные и смелые в мини и чулочках. Марокко – страна светская настолько, что даже мечети здесь отнюдь не обязательный элемент каждого двора. Наверно поэтому революционная молодежь не преследуется по-ханжески бородатыми ортодоксальными дядьками-исламистами. 
С заходом солнца жизнь в медине стремительно активизируется еще на некоторое время. Начинается всеобщая суета: торговцы начинают суетиться, делая последние попытки продать подороже, хозяйки начинают суетиться, делая последние попытки купить подешевле. Скачками преодолевая расстояние от лавки к лавке, туристы начинают суетиться в поисках выхода из клубка крепостных улиц. День сходит на нет, оставляя на память о себе мусор в подворотнях, да душещипательные крики бессонных чаек. Страна, как настоящая жена бербера, закутывается в дорогой черный бурнус, украшенный золотыми и алмазными звездами. Звездное небо в алмазах – наверно последняя деталь в марокканской мозаике, без которой не сложить целиком полный образ восточного королевства.Мир не огромный. Мир очень маленький. Поэтому каждое место, куда приходиться возвращаться, стоит рассматривать как паззл – мозаику. А смысл мозаики в единстве маленьких кусочков картона, составляющих цельную картинку. В Марокко хочется вернуться. Чего-то недосмотрел, недопонял, не проникся до конца, не докупил. Не накатался, наконец. Что-то очень важное, без чего поездка не может иметь полного и безоговорочного удовлетворения. Может можно в чем-то разглядеть еще одну маленькую, но нужную детальку?
Автор: Нина Гречко
Фото: Сева Шульгин, Данила Валяев
Полную версию материала читайте в декабрьском номере журнала «Вертикальный Мир» №67
